Носова С.С., Кужелева-Саган И.П.

ИННОВАЦИОННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ МОЛОДЕЖИ  КАК СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ФЕНОМЕН

Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники;

Национальный исследовательский Томский государственный университет

This paper concerns the problems of defining the innovative potential of youth as a socio-cultural phenomenon and detecting its structure and value for a society.

Keywords: innovative potential of youth, novative characteristics.

Эта работа посвящена проблемам определения инновационного потенциала молодежи как социокультурного феномена, выявления его структуры и значения для жизни общества.

Ключевые слова: инновационный потенциал молодежи, новационные свойства.

О необходимости развития инновационного потенциала молодежи сегодня говорят все: политики, бизнесмены, ученые, педагоги, журналисты. Пишется масса статей, проводится множество конференций, в названии которых, так или иначе, фигурируют три слова - «инновационный потенциал молодежи» (ИПМ), превратившиеся в своеобразную «мантру». Видимо, так проявляется вера в то, что бесконечное повторение слов может привести к их воплощению в реальной жизни. Но если поющие «Харе Кришна» знают, о чем и о ком они поют, то говорящие об инновационном потенциале молодежи далеко не всегда могут дать четкое определение этому понятию. Чаще всего «ИПМ» трактуется как комплекс неких свойств, присущих молодым людям и позволяющих им заниматься инновационной деятельностью. И если по поводу определения самой инновационной деятельности как «деятельности по созданию, использованию и распространению новшеств и нововведений» некоторый консенсус мнений существует, то в отношении определения «комплекса свойств» такого консенсуса нет. Отсюда возникает, по крайней мере, два проблемных вопроса: 1) Какие именно элементы составляют этот комплекс? 2) Почему надо подчеркивать особое значение молодежного инновационного потенциала в жизни общества, если, если способностью к инновационной деятельности обладают представители и других поколений? Нахождение ответов на эти вопросы и их обоснование является целью данной работы.

Ученые уже давно поняли, что человек – это не машина, которую можно напрямую встроить в производственную систему, заранее определив её функции и потенциал мощности. Тем не менее, в теории и практике российского менеджмента до сих пор существует упрощенный (редуцированный) подход к трактовке человеческого инновационного потенциала (ИП) и его роли в современном обществе. В рамках такого упрощенного подхода «инновационный потенциал работника» принято рассматривать как комплекс четырех способностей: - к восприятию новой информации; - к приращению своих профессиональных знаний; - к выдвижению новых конкурентоспособных идей; - к нахождению решений нестандартных задач и новых способов решения стандартных задач. Не претендуя на раскрытие всей глубины содержания такого сложного явления, как человеческий инновационный потенциал, заметим, что в его структуре должно быть место, по крайней мере, еще одному элементу – индикатору ценностей, на которые склонен ориентироваться работник в своей инновационной деятельности. В идеале этот «пятый элемент» позволит отличить инновационный потенциал инженера, менеджера, программиста – от инновационного потенциала киллера, террориста и хакера. Подчеркивая роль молодежи как обладателя инновационного потенциала, большинство российских исследователей не раскрывает специфики феномена ИП применительно к данному поколению людей. Отсюда напрашивается вывод (возможно, очень спорный), что «инновационный потенциал» в приложении к человеку любого возраста универсален, т.е. имеет одну и ту же структуру.

Нам ближе точка зрения российских специалистов [3], которые рассматривают инновационный потенциал молодежи как специфический феномен и считают, что его следует отличать от её же новационных свойств (НС). НС – это  атрибутивные свойства, присущие молодежи в любых общественных условиях в любые исторические эпохи. Как естественное средство поддержания социальности новационные свойства молодежи достаточно примитивны, но, благодаря им, субъект ориентируется в окружающей среде при отсутствии необходимого опыта. В некотором смысле новационными свойствами обладает не только молодежь, но и молодые приматы, и даже молодые птицы [2]. Не имея прецедента, молодой человек как бы создает «новое» знание. Это «новое» знание, создаваемое в ситуации «здесь и теперь», может формироваться как образ, схема поведения, установка. Новационные свойства составляют базу креативного мышления. Однако, предрасположенность к креативу не является константой молодежи – она нарастает и ослабевает по мере её востребования, в том числе и со стороны общества. С взрослением субъекта НС не исчезают полностью, но потребность в них резко уменьшается, поскольку субъект начинает овладевать более эффективными средствами освоения социальности (например, профессиональной подготовкой, опытом и т.д.). По сути, новационные свойства молодежи – это ни что иное, как особенность её восприятия и отсутствие в её сознании страха ошибиться. Первое выражается не только в стремлении ко всему новому, но и в независимости от логики и неоспоримости уже существующего знания: молодежь с энтузиазмом может осваивать пути, на которых более зрелые и опытные люди заранее ставят себе непреодолимый барьер. Второе состоит в том, что стремление молодежи к новому опыту, как правило, не обременено рефлексией по поводу риска потерпеть неудачу.

Такое видение новационных свойств молодежи, на наш взгляд, удивительно хорошо сочетается с концепцией об основных свойствах «разрушителей стереотипов» (iconoclasts), предложенной Грегори Бернсом – известным американским специалистом по нейроэкономике [1]. В его интерпретации  «разрушители стереотипов» (своих и чужих) - это и есть инноваторы, или люди, которые генерируют и успешно реализуют на практике идеи, опираясь на непривычные (и даже невозможные) для абсолютного большинства людей, картины мира (онтологии). Очень часто результаты их революционной (взламывающей привычные стереотипы) деятельности постепенно становятся общим достоянием (т.е. превращаются в новые стереотипы и т.д.). Бернс полагает, что «разрушители стереотипов» отличаются от большинства людей по трем основным параметрам: восприятию, реакции на страх и социальным навыкам.

По Бернсу, именно восприятие[1] играет центральную роль в разрушении стереотипов. Разрушители стереотипов видят вещи не так, как другие люди. В буквальном смысле. Их мозг сторонится ловушки эффективности, т.е. он (в отличие от мозга большинства людей) старается избегать кратчайших путей при восприятии объектов и явлений. Неприятие нового объясняется тем, что новизна запускает в мозге систему страха. Страх – вторая серьезная помеха нешаблонному мышлению. Есть много видов страха, но лишь два из них препятствует восприятию, свободному от стереотипов. Это страх неопределенности страх и стать объектом насмешек. Подлинный разрушитель стереотипов, даже если он испытывает подобные два вида страхов, не позволяет им одержать верх над собой. Но если человеку и удается взять под контроль своё восприятие и побороть страх, ему еще нужно уметь презентовать свои идеи другим людям, а для этого он должен обладать определенными социальными (коммуникативными) навыками. Если он обладает первыми двумя способностями, но лишен третьей, то его ждет судьба «непризнанного при жизни гения». Современный разрушитель стереотипов действует в условиях динамично меняющихся социальных связей. Индивиды, обладающие всеми тремя качествами, встречаются чрезвычайно редко. Но такие люди и способны совершать невозможное (с точки зрения обывателей).

На наш взгляд, концепция Г. Бернса, заслуживающая внимания сама по себе, хороша еще и  тем, что помогает понять, чем отличается инновационный потенциал молодежи, как системное социокультурное качество, от новационных свойств, присущих людям как социобиологическим существам (или в другом контексте - чем отличаются молодые инноваторы-«разрушители стереотипов»  от «обычных» молодых людей с гибким восприятием и отсутствием страха ошибиться). Это отличие состоит, главным образом, в социальных навыках, которые мы бы в данном случае не стали сводить только к навыкам успешной презентации своих инновационных идей. В идеале они должны включать умения выстраивать эффективные коммуникации и заниматься совместной деятельностью со всеми интересующими субъектами («партнерами», «оппонентами», «экспертами», «инвесторами», «потребителями», «СМИ»). С нашей точки зрения, развитый ИПМ принципиально отличается от НС еще и выходом за пределы ситуации «здесь и теперь» в более широкие контексты,[2] а также наличием внятных ориентаций на базовые моральные ценности, доминирующие в обществе. Если же сравнивать инновационные потенциалы молодежи и представителей более старших поколений, то можно сказать, что в первом случае доминирующим компонентом являются «новационные свойства», а во втором – «социальные навыки» и «ценностные ориентации».

Из-за недостаточного развития социальных навыков и ценностных ориентаций при одновременно высокой креативности и отсутствии страха ошибок, инновационный потенциал молодежи представляет собой «гремучую смесь», которая может быть использована как на благо общества, так и во вред ему. Это объясняет, почему общество и государственные структуры относятся к инновационному потенциалу молодежи, в свою очередь, противоречиво: на словах его развитие всегда приветствуется, а на деле – часто нивелируется  (не поощряется или даже пресекается) из опасений непредсказуемости последствий его реализации. По этим и некоторым другим причинам инновационный потенциал у большинства молодых людей пребывает в латентном («спящем») состоянии, т.е. на уровне новационных свойств.[3] Но если социальные навыки могут формироваться в течение всей жизни, то новационные свойства (как основа креативного мышления и креативного освоения действительности), не активированные в молодости, с возрастом угасают.

Кроме того, сложность, количество и разнообразие задач, стоящих сегодня перед обществом, заставляют его кардинально изменить  своё отношение к инновационному потенциалу молодежи как основному источнику новационных свойств – креативности и свободе мышления. Они становятся столь редкими и ценными интеллектуальными ресурсами, что ими уже невозможно пренебрегать или откладывать их развитие на будущее. Отсюда становится крайне актуальными поиск и разработка новых гуманитарных технологий, формирующих на базе новационных свойств - инновационный потенциал молодежи как  системное  качество социального субъекта, выражающееся в осознанном стремлении к инновационной деятельности и являющееся важнейшим условием поддержания креативных способностей общества в целом. 

Литература:

1.  Berns, G. Iconoclast. – Alpina Business Book: Moscow, 2009.

2. Fisher, J., Hind, R.A. 1949. The opening of milk bottles by birds. British birds 42: 347-357

3. Lukov, V.A. Comprehensive study of human societies: the novation characteristics, innovative potential, innovative abilities of young people. - http://www.hdirussia.ru/62