Хохлачева И.В.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЕТАФОРА КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ ЯЗЫКОВОЙ МАНИПУЛЯЦИИ
(на основе материалов политических партий в период предвыборной кампании)
Балтийский федеральный университет им.И.Канта
This work is about the metaphor where the words in a primary meaning have a military and sports signification denote the social processes taking place in the period of election campaign. The political metaphor is one of the effective ways in political communication to manipulate a human consciousness.
Keywords: political linguistic; political communication; metaphor; political discourse; lingual manipulation; political metaphor.
В данной работе рассматривается метафора, в которой слова, относящиеся в первичном значении к военной и спортивной понятийной сфере метафорически, обозначают социальные процессы, происходящие в период предвыборной кампании. Политическая метафора является одним из эффективных способов, использующихся в политической коммуникации в целях манипуляции человеческим сознанием.
Ключевые слова: политическая лингвистика; политическая коммуникация; метафора; политический дискурс; языковая манипуляция; политическая метафора.
В наше время, когда происходит интенсивное развитие политических технологий, возрастает роль средств массовой информации, а политическая деятельность приобретает все большую популярность, наблюдается повышение внимания со стороны общества к политической лингвистике, к политической коммуникации и к политическому дискурсу.
Политическая лингвистика, как особая область науки, возникшая в России в последнее десятилетие прошлого века, но истоки которой можно было обнаружить в античной риторике, тесно связана с другими лингвистическими направлениям, такими как: социолингвистикой – наукой, занимающейся проблемами взаимодействия языка и общества, современной риторикой, изучающую закономерности порождения, передачи и восприятия хорошей речи и качественного текста, когнитивной лингвистикой, лингвистикой текста и т.д. Характерными чертами политической лингвистики, по мнению Е.С.Кубряковой, являются: антропоцентризм – где человек, как языковая личность становится точкой отсчета для исследования языковых явлений, экспансионизм, что представляет собой тенденцию к расширению области лингвистических изысканий, функционализм – целью которого является изучение языка в действии, в дискурсе, при реализации им своих функций и экспланаторность, то есть стремление не просто описать факты, но и дать им объяснение [12]. Следует отметить немаловажный факт, что именно в политической коммуникации, которая не только передает информацию, но и оказывает существенное влияние на создание идеологической картины мира в сознании человека, отражена существующая на данном этапе государства политическая реальность. В связи с этим как в России, так и за ее пределами стремительно растет интерес и количество публикаций, посвященных политической лингвистике, коммуникации и дискурсу.
Что касается определения понятия «дискурс», то на данном этапе в современных гуманитарных исследованиях не существует единого понимания этого термина. Например, по мнению Е.С. Кубряковой, «дискурс» может обозначать и речевую деятельность, и текст, и контекст, и высказывание в его взаимосвязях с коммуникативной ситуацией [11], по определению Т. А. ван Дейка, «дискурс» представляет собой сложное единство языковой формы, значения и действия, которое соответствует понятию «коммуникативное событие» [9]. По образному выражению Н. Д. Арутюновой, «дискурс» - это «речь, погруженная в жизнь»[1]. Таким образом, с лингвистической точки зрения, дискурс представляет собой текст как изолированный вербализированный результат речи, а также контекст, в котором он функционирует. Наиболее удачным нам представляется определение дискурса О.Ф. Русаковой, которая считает, что дискурс - это сложноструктурированная коммуникативно-знаковая система, обладающая шестью основными планами: интенциональным (властные интенции, стратегии, замыслы), актуальным (воплощение властных интенций в реальной деятельности, имеющей знаково-символический характер), виртуальным (распознавание и понимание смыслов, ценностей, идентичностей), контекстуальным (расширение смыслового поля на основе социокультурных, исторических и иных контекстов), психологическим (эмоциональный, энергетический заряд, содержащийся в дискурсе и придающий ему суггестивную силу) и «осадочным» (запечатление всех перечисленных выше планов в общественном сознании и опыте, в той конструируемой и материализуемой обществом среде, формы которой являются отражением культуры)»[16, 5] .
Все вышесказанное, позволяет нам сделать соответствующие выводы о политическом дискурсе. Прежде всего, в рамках данной работы, мы используем определение К.В. Никитиной, по мнению которой, политический дискурс представляет собой сложное коммуникативное явление, имеющее своей целью борьбу за власть посредством формирования общественного мнения [14].
Тема исследования политического дискурса в отечественной науке актуальна и востребована. Тем не менее, трудности возникают в определении отработанных методик исследования, которые непосредственным образом характеризуются различиями в теоретических подходах к изучению политического дискурса. Так, рассуждая об общей характеристике теорий политического дискурса в отечественной школе на современном этапе, можно отметить определенное смещение в сторону критической лингвистики. Во многом это оправдано структурными изменениями в политическом процессе, а также в парадигмальном мышлении исследователя. Здесь ключевой проблемой становится использование языка как средства власти и социального контроля [Шейгал 2004]. По мнению Д.А. Максимова, безусловно, трансформация в лексической и стилистической системах имеет прямое отношение к оформлению моделей политического дискурса. Например, можно говорить о семантических сдвигах, влиянии официально-деловой речи и одновременно просторечия, диффузии политического языка на разных уровнях коммуникации [16,48]. Относительное многообразие отечественных теорий политического дискурса удобнее всего показать на примере концептуальных различий в подходах к анализу политической коммуникации. В лингвистических исследованиях как таковых можно выделить три базовых подхода: дескриптивный, критический и когнитивный. Эти подходы играют особую роль в формировании теорий политического дискурса, поскольку именно они составляют семантический аспект политической коммуникации. Дескриптивный подход включает в себя, прежде всего, анализ языкового поведения и контент-анализ. Критический подход рассматривает язык как средство политической власти; когнитивный подход относится к моделированию структуры сознания – формированию когнитивной базы. Здесь следует отметить то, что когнитивный подход становится все более значимой исследовательской парадигмой, что позволяет выделить его из дескриптивно-содержательного подхода в отдельное направление.
Таким образом, в семантическом аспекте политической коммуникации и в рамках представленных исследовательских подходов появляется возможность выделить ряд теорий политического дискурса отечественной школы, из которых наиболее продуктивной и перспективной является теория манипулятивности[16, 49].
В политический дискурс должны быть включены все присутствующие в сознании говорящего и слушающего компоненты, способные влиять на порождение и восприятие речи, политические взгляды автора и его задачи при создании текста, интенция, политическая ситуация, в которой создается и воспроизводится данный текст. Данный вид дискурса обладает всеми необходимыми для управления мнениями аудитории возможностями. При этом данное управление происходит в выгодном для адресанта русле. В политическом дискурсе присутствует широкий диапазон лингвистических средств, способных повлиять на мнение общественных масс, с целью манипулировать, управлять ими. Одним из основных и эффективных инструментов, с помощью которого речь становится более выразительной и ассоциативной является использование политической метафоры.
Роль метафоры в политическом дискурсе значительна и неоспорима. Она обладает способностью влиять на процесс принятия решений, а ее присутствие в официальном, подчас непонятном и сухом тексте «позволяет ярко увидеть, образно представить себе определенное явление жизни, кидает свет на самую сущность данного явления, позволяет лучше понять, оценить, определить его»[21].
Прежде чем перейти к рассмотрению метафоры и ее функций в политическом дискурсе, обратимся к определению «языковой манипуляции», которая, по мнению Е. С. Поповой понимается как использование говорящим скрытых возможностей языка с целью навязать слушающему определенное представление о действительности, сформировать нужное отношение к ней, вызвать необходимую адресанту эмоциональную реакцию [25]. Из данного определения можно сделать вывод, что употребление метафоры, в которой замаскирована информация для достижения определенной цели тем, кто владеет данным средством манипуляции в политическом дискурсе, является эффективным приемом манипуляции сознанием, она является одним из мощных средств формирования у адресата необходимого говорящему эмоционального состояния и мировосприятия.
Что касается традиционного определения метафоры, то оно связано с этимологическим объяснением самого термина, где метафора (греч. metaphorá – перенос) – это перенос названия с одного предмета на другой на основании их сходства. Однако лингвисты определяют метафору как семантическое явление, вызванное наложением на прямое значение слова добавочного смысла, который у этого слова становится главным в контексте. В основу метафоризации может быть положено сходство самых различных признаков предметов: цвета, формы, объема, назначения, положения в пространстве и времени и т.д. Исследование метафоры продолжается уже более двух тысячелетий. Но мы не будем вдаваться в детальный обзор существующих теорий, а отметим лишь наиболее существенные признаки и функции метафоры, которые были сформулированы и теоретически обоснованы в работах отечественных и зарубежных ученых – лингвистов А. Н. Баранова, Ю. Н. Караулова, Е. С. Кубряковой и других.
Прежде всего, метафора обладает номинативной функцией, где метафора используется для создания наименования реалии и вместе с тем, для осознания существенных свойств этой реалии. Далее следует коммуникативная функция, посредством которой представляется новая информация в краткой и доступной для адресата форме, и наконец, прагматическая, где происходит воздействие на адресата.
Мы склонны придерживаться мнения с И. М. Кобозевой, которая считает, что «в разных типах дискурса метафора выполняет разные функции. Для поэтического дискурса главными функциями метафоры признаются эстетическая, в которой метафора является своего рода украшением речи и активизационная, в которой метафора представляется средством активизации восприятия адресата. Для научного дискурса характерны познавательная, эвристическая функция метафоры, позволяющая осмыслить новый объект исследования, опираясь на знания о других типах объектов и аргументативная функция метафоры, как средство убеждения в правдоподобности выдвигаемых тезисов или постулатов» [10].
Закономерно встает вопрос и о функциях метафоры в политических текстах. По мнению И. М. Кобозевой, развивающей идеи А. Н. Баранова, в политическом дискурсе, основными функциями метафоры являются эвристическая и аргументативная. Одновременно отмечается, что в политической речи метафора выполняет «интерактивную функцию сглаживания наиболее опасных политических высказываний, затрагивающих спорные политические проблемы, минимизируя ответственность говорящего за возможную буквальную интерпретацию его слов адресатом» [10]. Более того, необходимо отметить двусмысленность и субъективную интерпретацию некоторых метафор. Как отмечают Семино Е. и Масчи М., рассмотрение одного феномена сквозь призму другого может повлиять на то, как многие люди постигают эмоциональную, неоднозначную составляющую реальности, в которой они живут [21].
В рамках данной работы, нас интересует, прежде всего, политическая метафора в период предвыборной агитации. Интересную деталь заметили сербские лингвисты Дурович Т. и Силаски Н., которые выявили, что в период предвыборной борьбы, в основном превалируют военные спортивные метафоры, несомненно, указывающие на то, что борьба носит соревновательный и воинственный характер, где все политические партии являются потенциальными соперниками и врагами. В самом деле, военные и спортивные метафоры присущи в большом количестве общественно-политическому языку. Данные типы метафор являются очень популярными и продуктивными средствами речевой выразительности в языке, выступая не только как инструмент описания и оценки действительности, но и как средства ее познания: «противники жаждут крови», «жертвы агрессии», «политический противник», «игра в одни ворота», «мины межэтнических конфликтов», «сокрушительное поражение», «власть отдали без боя», «залпы будущей революции», «информационная война», «агрессия противника», «обменяться ударами»[15]. Одним из тактических приемов скрытой манипуляции, с целью убеждения является неоднократное употребление лексемы «победа», конечной цели политика - «обеспечить победу на поле боя», «укрепить фундамент для победы»[22].
Таким образом, политическая метафора является одним из важных и распространенных приемов языковой манипуляции, она способна надолго сохраняться в памяти, оказывать воздействие на ассоциативное мышление адресата. Употребление метафор в политическом дискурсе в большинстве своем используется с целью манипулирования электоратом. Являясь мощным приемом убеждения, метафора восхваляет конечную цель субъекта – победу, вуалируя при этом другие стороны политики.
Литература:
- Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс. Вступительная статья // Теория метафоры. М., 1990. С. 5 – 32
- Арутюнова Н. Д. Метафора в языке чувств // Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М., 1999. С. 385 – 402
- Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М., 1998, с. 137
- Будаев Э. В., Чудинов А. П. Основные этапы развития и направления политической лингвистики. Язык. Текст. Дискурс. Научный альманах. Выпуск 5. Ставрополь – Пятигорск. 2007
- Будаев, Э. В. Метафора в политическом интердискурсе Текст. / Э. В. Будаев, А. П. Чудинов. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 2006
- Голуб И.Б. Стилистика русского языка. Высшее образование. М., 2006, с.134-135
- Гришаева Л.И., Цурикова Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учебное пособие. 2 – е издание., дополн., - Воронеж: ВГУ, 2004
- Дурович Т., Силаски Н. Метафоризация политики – роль когнитивного сдвига в сербском политическом дискурсе. Белградский университет. 2009
- Дейк Ван Т. К определению дискурса. 1989
- Кобозева И.М. Семантические проблемы анализа политической метафоры. // Вестник МГУ. Серия 9: Филология, 2001, no. 6. с. 134-135
- Кубрякова Е.С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики Текст. / Е. С. Кубрякова // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 2004. - Т. 63. - № 3. - С. 57
- Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века: (Опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца ХХ века. М., 1995
- Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем// Теория метафоры.-Москва, 1990. –С. 387-415
- Никитина К.В. Политический дискурс СМИ и его особенности, создающие предпосылки для манипуляции общественным сознанием. Управление общественными и экономическими системами. -2006. №6. с.1-6
- Общественно – политическая газета ЛДПР. №1. 2011
- Современные теории дискурса: мультидисциплинарный анализ (Серия «Дискурсология») – Екатеринбург: Издательский Дом «Дискурс-Пи», 2006, - 177 с
- Чудинов А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. Екатеринбург I (глава 1-2)
- Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале//Русская речь.-2001.-№ 1, 3, 4; 2002.-№1, 2, 3
- Чудинов А.П. Финансовая метафора в современной политической речи. Екатеринбург. Лингвистика. Выпуск 7
- Эльсберг Я. Образ в публицистике / Я.Эльсберг. - М.: Сов. печать, 1960. - №10. - С.18-27
- Semino E., Masci M. Politics of football: metaphor in the discourse. Discourse and Society.1996. Vol.7., стр.103
Электронные ресурсы: