Рейтинг пользователей: / 4
ХудшийЛучший 

УДК 316.612

Ильиных С.А.

Гендерная проблематика: понятия, интерпретация данных и эвристические возможности корреляционного анализа

Новосибирский государственный университет экономики и управления – НИНХ

 

Введение

Гендерная проблематика относится к числу тех научных аспектов исследования социальной реальности, которые испытывают «осторожное» отношение научного сообщества. Можно выделить несколько причин такого отношения, но главным является не вполне ясное понимание того, что такое «гендер», а отсюда и недопонимание сути гендерных исследований. Однако, как нам представляется, важно продолжать просвещать как научное, так и ненаучное сообщество в вопросах, раскрывающих суть гендерного подхода, особенностей гендерных исследований.

Актуальность исследования гендерной тематики связана не столько с новизной ее тезауруса, не с возможностью изучения нового направления в социологии, а со значимостью гендерного феномена для жизни отдельного индивида, организации и всего общества. Что касается макросоциального уровня, то гендер иерархически организует социальную систему и, как указывают Е.А.Здравомыслова и А.А.Темкина, выступает одним из базовых измерений социальной структуры общества, наряду с классовой принадлежностью, возрастом [5]. Гендер включается в социальные институты, а потому приобретает фундаментальность и постоянство. Он представляет собой одну из форм социального неравенства, а именно форму неравенства возможностей мужчин и женщин как представителей гендерных групп. Ведя речь о различных формах гендерных проявлений, мы опираемся на социально-конструктивистский подход к их интерпретации. Его сильной стороной является исследование не самого факта различий между мужчинами и женщинами, не простого описания разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но и анализ доминирования, утверждаемого в обществе через гендерные роли и гендерные отношения.

На микросоциальном уровне гендер выступает как ограничитель субъектности. Личность обладает субъектностью в индивидуальном и социальном планах. Субъектность позволяет реализовать личности свой внутренний потенциал, участвовать в тех сферах и видах деятельности, которые представляют для нее интерес, исполнять те социальные роли, которые удовлетворяют ее высшие и низшие (по А.Маслоу) потребности. Однако именно гендер и все виды его проявления выступают как стратификационный барьер для человека в реализации индивидуальной и социальной субъектности. А это означает, что личность не может полноценно производить изменения в себе, в мире, реализовать свои профессиональные и иные виды способностей.

Но с этим связана еще одна серьезная проблема, суть которой в том, что индивиды сами участвуют в воспроизведении гендера, и, соответственно, сами создают стратификационные барьеры. Гендер укореняется в сознании с раннего детства в виде гендерных представлений и гендерных стереотипов. Дети усваивают нормы, правила и ценности гендерной культуры, в которой уже созданы социально-детерминированные представления о специфичности женского и мужского, о распределении социальных ролей между мужчинами и женщинами, о соотношении их социальных статусов. Начиная с детского возраста и затем во все возрастные периоды, индивиды воспроизводят гендерные стереотипы и гендерные представления.

В связи с этим возникает необходимость более детальной трактовки понятий «гендер», «гендерные представления» и «гендерные стереотипы». Кроме того, необходимо в эмпирических исследованиях не просто обнаруживать те или иные различия по половозрастному критерию, но выявлять особенности, скрытые от исследователя. Вскрывать некоторые особенности, связанные с гендером, позволяет использование корреляционного анализа. Именно он, как нам представляется, обладает эвристическими возможностями в гендерной проблематике. Трактовка понятий «гендер», «гендерные представления», «гендерные стереотипы», а также эмпирическая проверка гендерной проблематики представляют собой предмет нижеследующего исследования.

Гендер, гендерные представления, гендерные стереотипы: трактовка понятий

О гендере сегодня можно услышать из уст журналистов, высокопоставленных чиновников, преподавателей и других членов общества. И может сложиться впечатление о том, что люди ясно понимают смысл этого понятия, поскольку оперируют им довольно активно и смело. Однако, это впечатление не отражает истинную картину. Дело в том, что гендер является такой категорией, которая может использоваться в четырех смыслах, о чем указывала О.А.Воронина еще в 2000 году. Она выделила следующие подходы в понимании гендера: гендер как социально-демографическая категория, гендер как стратификационная категория в совокупности других стратификационных категорий (раса, класс), гендер как культурная метафора и гендер как социальная конструкция [3].

Подход, в котором гендер является социально-демографической категорией, имеет существенные недостатки. О.А.Воронина называет этот подход ложной теорией гендера, так как «гендер» употребляется для обозначения пола. Пользователи этого подхода заведомо исходят из посылки о различиях мужчин и женщин. Если обнаруживаются какие-либо особенности, то их считают результатом различий между гендерными группами, что является тавтологией.

Стоит отметить, что чаще всего понятие «гендер» используется именно в рамках этого подхода. Иными словами, когда ведут речь о гендере, то фактически имеют в виду мужчин и женщин как представителей социально-демографических групп. Ярким примером этого являются разного рода отчеты в органах государственной власти, когда чиновники представляют «данные по гендерному составу представителей государственных органов власти». Что, конечно же, не соответствует смысловому содержанию феномена «гендер». Иногда понятие «гендер» соотносят только с женщинами, что и вовсе противоречит не только критерию научности, но и здравому смыслу.

Второй подход, согласно которого гендер выступает как стратификационная категория в совокупности других стратификационных категорий (раса, класс), имеет изначальное ограничение, которое связано с тем, что считать гендером в данном случае.

Гендер как культурная метафора применяется в основном в гуманитарных науках: истории, культурологии, литературе. Здесь «мужское» и «женское» на онтологическом и гносеологическом уровне существуют как элементы культурно-символических рядов: мужское – рациональное – духовное – божественное – (…) – культурное; женское – чувственное – телесное – греховное – (…) – природное. Недостатком этого подхода, на наш взгляд, является акцент на культурном аспекте проблемы.

И, наконец, четвертый подход – гендер как социальная конструкция. Теория социального конструирования гендера является наиболее социологически обоснованной. Она рассматривает гендер как организованную модель социальных отношений между полами, которая определяет характер их отношений не только в межличностном взаимодействии, но и в основных социальных институтах общества. Теория социального конструирования гендера базируется на таких постулатах: 1) гендер конструируется посредством социализации, разделения труда, системы гендерных ролей, семьи, средств массовой информации; 2) гендер конструируется и самими индивидами на уровне их сознания, принятия и интериоризации заданных обществом норм и ролей [3, с.12]. Когда социальное производство гендера становится предметом исследования, то рассматривают, как гендер конструируется через институты социализации, разделения труда, через культуру, проблемы гендерной стратификации.

Итак, понятие «гендер», на наш взгляд, наиболее социологически обоснованно и научно содержательно представлено в теории социального конструирования гендера.

Теория социального конструирования гендера разработана на Западе в начале 90-х годов. В социально-конструктивистском подходе считается, что гендер моделируется посредством повседневной социальной практики, в результате индивид конструирует представление о мужской и женской идентичности, о мужском и женском поведении.

Основным теоретическим источником социально-конструктивистского подхода является теория социального конструирования реальности П.Бергера и Т.Лукмана [2]. Данная теория базируется на представлении, что социальная реальность помимо объективного носит также и субъективный характер. Объективность социальной реальности проявляется в ее независимом положении по отношению к индивиду: она существует независимо от его представления о ней. Ее феномены уже систематизированы в образцах, которые кажутся независимыми от индивидуального понимания и которые налагаются на индивида.

Однако реальность созидается индивидом в ходе повседневного взаимодействия, что придает реальности субъективный характер. Индивид конструирует собственное видение окружающей жизни, формирует собственные картины мира.

Очень важно учитывать то, что в рамках теории социального конструирования гендерные отношения являются объективными, потому что индивид их воспринимает, но, с другой стороны, они являются субъективными как социально конструированные. Иными словами, каждый индивид может не только воспринимать гендерные правила, но и создавать их сам. Гендер конструируется посредством социализации, разделения труда, семьей, средствами массовой информации, а также созидается самим индивидом.

Где и когда создается гендер? Конструирование гендера носит ситуативный характер, оно происходит в контексте реального или виртуального присутствия других. Так считает И. Гофман [14]. Всякая успешная коммуникация базируется на безусловном определении пола собеседника. Определение пола происходит по правилам моделирования гендера, принятым в данном обществе и выражающимся в гендерном дисплее, при этом приписанный пол не обязательно будет соответствовать биологическому полу индивида. Гендерный дисплей представляет собой и проявление, и представление мужского и женского через взаимодействие. Это своего рода идентификационные проявления, которые свидетельствуют о принадлежности к той или иной категории по признаку пола.

Определение биологического пола, согласно этнометодологического подхода, является, прежде всего, социальным процессом. Как считает Г.Гарфинкель, в процессе повседневного взаимодействия происходит постоянное отнесение индивидов к той или иной категории пола[13]. Категория пола представляет собой выражение биологического пола человека в различных ситуациях. При этом пол и категория принадлежности по полу могут изменяться независимо друг от друга. Иными словами, можно принадлежать к какой-либо категории пола, даже в случае не соответствия ей по биологическим критериям. Отнесение индивида к определенной категории пола происходит в соответствии с идентификационными гендерными дисплеями, которые он выражает в ходе взаимодействия. Категоризация индивида происходит, как правило, без особых трудностей, однако в случае, когда индивид не демонстрирует свою половую принадлежность, возникает ситуация неопределенности.

Итак, социально-конструктивистская теория гендера позволяет понять, что гендер не является совокупностью личностных психологических черт. Гендер в рамках конструктивистского подхода является деятельностью по организации ситуативного поведения в свете нормативных представлений об аттитюдах и действиях, соответствующих категории принадлежности по полу. Основной идеей социально конструктивистского похода является представление, что гендер формируется в процессе взаимодействия. В процессе ежедневных взаимодействий гендер рутинно демонстрируется в самых различных ситуациях. Важно заметить, что эти ситуации не просто позволяют выражать естественные различия между мужским и женским, а сами производят эти различия. Теоретики социально-конструктивистского подхода в гендерных исследованиях утверждают, что категория принадлежности по полу и гендер выстраиваются индивидом в процессе взаимодействия, когда окружающие реагируют на него определенным образом [12]. Гендерная принадлежность индивида – это то, что человек делает и делает постоянно в процессе взаимодействия с другими.

В рамках теории социального конструирования гендера вскрывается то, что поведение мужчин и женщин как представителей гендерной группы детерминировано социальными ожиданиями общества. Мужчины и женщины с самого раннего детства и до глубокой старости поощряются за поведение, соответствующее гендерной роли, и наказываются не соответствующее. Они становятся своего рода заложниками гендерных ролей. Претендуя на ту или иную гендерную идентичность, человек вынужден избегать поведения и гендерных ролей, которые позволили бы окружающим усомниться в его принадлежности к определенной категории пола.

Сторонники теории социального конструирования гендера (Е.Здравомыслова и А.А.Темкина [5], [6], [7], О.А.Воронина [4]) подвергают сомнению биологическое обоснование, которое кладется в основу отношений между мужчинами и женщинами как представителями социальных групп (мужских и женских) в рамках социальных институтов, социальных организаций.

Современная гендерная теория не пытается оспорить различия между мужчинами и женщинами. Для нее важен не сам факт различий, а их оценка и интерпретация, а также построение властной системы на основе этих различий. Поэтому, как указывает О.А.Воронина, основой методологии гендерных исследований является не просто описание разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но анализ власти и доминирования, утверждаемых в обществе через гендерные роли и отношения [4, с.14].

Воплощая в своих действиях ожидания, связанные с их гендерным статусом, индивиды конструируют и гендерные различия и обусловленные ими системы господства и властвования [9, с.78]. Значимым для гендерного подхода является показ культурно - детерминированных различий между полами, а также того, как «культурное конструирование этих различий сказывается на социальном статусе гендерных групп: положении на рынке труда, возможностях в сфере политики, образования и др.» [1, с.181].

Для нас важность подхода к гендеру как социальной конструкции состоит в том, что социально сконструированному неравенству приписывается статус естественного. Иными словами, в гендерном подходе принципиальным является вопрос о том, что традиционно считающиеся представления о «естественных» различиях между полами и связанное с этим социальное неравенство в различных социальных институтах имеют не биологические, а социальные основания.

Гендер включается в социальные институты, а потому приобретает фундаментальность и постоянство. Независимо от того, осознают индивиды или нет, они постоянно воспроизводят гендер как форму социального неравенства, которую мы рассматриваем как форму неравенства возможностей мужчин и женщин, выступающих представителями гендерных групп.

Гендерные группы, на наш взгляд, есть разновидность социальных групп, поскольку социальные группы - это «совокупность индивидов, взаимодействующих определенным образом на основе разделяемых ожиданий каждого члена группы в отношении других» [11, с.171]. В определении присутствуют два важных условия: 1) наличие взаимодействий между ее членами; 2) появление разделяемых ожиданий каждого члена группы относительно других ее членов. В гендерных группах как разновидности социальных также присутствуют взаимодействие и специфические гендерные ожидания каждого члена группы по отношению ко всем остальным. Эти специфические ожидания связаны с выполнением соответствующей гендерной роли, с соответствием моделей поведения неким правилам, нормам, принятым по отношению к этой роли. Ожидания представителей гендерных групп тесным образом связаны с гендерными стереотипами и гендерными представлениями.

Мужчины и женщины как представители гендерных групп постоянно опираются на гендерные представления и гендерные стереотипы. Гендерные представления как сеть понятий, утверждений призваны ориентировать поведение мужчин и женщин в различных социальных ситуациях в соответствии с системой ценностей, принятых в культуре данного общества и касающихся полоспецифического восприятия, поведения. Гендерная культура создает социально-детерминированные представления о специфичности женского и мужского, на основе которых строится распределение социальных ролей и функций между мужчинами и женщинами, соотношение их социальных статусов. Социально-детерминированные представления о мужчинах и женщинах возникают благодаря тому, что с раннего детства происходит обучение гендерно обусловленным социальным нормам и правилам поведения, ценностям.

Гендерные представления создаются коллективно в процессе межличностной коммуникации. Как указывает И.С.Клецина, гендерные представления – это способ группового осмысления сущности социальных ролей мужчин и женщин в обществе в конкретный исторический период. Они могут быть определены как согласованная система взглядов о социальном статусе и содержании ролей мужчин и женщин, которые они должны исполнять, как члены общества [9, с.194]. Гендерные представления могут касаться жесткого разделения половых ролей, убеждения в необходимости наличия специфических личностных черт, характеризующих мужчину и женщину и т.д.

Гендерные стереотипы представляют собой устойчивые представления о характере социальных взаимных отношений между полами, о нормах, принципах, которые различаются в зависимости от пола, и распространяются на всю область социальных отношений, общественного сознания. Гендерные стереотипы являются разновидностью социальных стереотипов, под которыми понимается стандартизированные, устойчивые, эмоционально насыщенные, ценностно определенные образы.

Особенностями социального стереотипа является привычное отношение к какому-либо явлению, сложившееся под влиянием социальных условий и предшествующего опыта [10]. Гендерный стереотип действует как схема, благодаря которой происходит управление многими процессами: информацией, правилами, нормами, образцами социально-одобряемого и социально-допустимого поведения для мужчины и женщины. В результате создается специфический «план» женского и мужского поведения, который в силу своей схематизированности заменяет понимание многих процессов. Гендерные стереотипы и гендерные представления касаются всех сфер деятельности человека. Более того, они постоянно воспроизводятся.

Анализ некоторых данных эмпирического исследования гендера, включая корреляционный анализ

Выявить ряд гендерных коррелятов нам удалось в ходе социологического исследования 43 организаций малого бизнеса г.Новосибирска. (Выборочная совокупность составила 1354 респондента. Для формирования выборочной совокупности использовался кластерный двухступенчатый отбор. На первой ступени генеральная совокупность подверглась кластерному отбору, где в качестве кластерного признака выступил вид экономической деятельности организаций малого бизнеса. За основу были взяты статистические данные об организациях малого бизнеса г.Новосибирска, представленные в соответствии с «Общероссийским классификатором видов экономической деятельности» (ОКВЭД). Из выделенных кластеров необходимые для исследования организации отбирались простым случайным выбором. На второй ступени произведен систематический стратифицированный отбор респондентов. В качестве страты нами рассматривался каждый второй по счету отдел организации. Необходимость стратифицированного подхода к выборке выявилась в ходе пилотажного исследования.) Полную картину нашего исследования можно найти в монографии автора [8].

Конфликты в организации. Наличие гендера выявлялось при оценке таких видов причин конфликтов, как недостатки в организации труда, нечеткое распределение обязанностей, неудовлетворительная работа коллег, плохое планирование деятельности, плохие условия труда, нарушения трудовой дисциплины, распределение премий и отпусков, поступки коллег, которые нельзя игнорировать, недостатки поведения, личные особенности и характер коллег, непонимание целей организации и своей роли в ней, противоречия между подразделениями, несоответствующая должности нагрузка на работников.

Если рассмотреть, кто чаще упоминает о конфликтах, то оказывается, что мужчины в 2 раза чаще говорят о плохом планировании деятельности и несоответствующей нагрузке, в 3,5 раза чаще – о противоречиях между подразделениями. А женщины в 2,7 раза чаще ссылаются на такие причины, как поступки коллег, которые нельзя игнорировать, в 2,5 раза чаще указывают на личные особенности и характер коллег, в 1,5 раза чаще – на неудовлетворительную работу коллег. Как видим, причины конфликтов, отмеченных мужчинами, в большей мере лежат в плоскости управления, а причины, выделенные женщинами – в плоскости межличностных отношений. Таким образом, оценивая причины конфликтов, выделенные мужчинами и женщинами, мы можем говорить о проявлении гендерных стереотипов, поскольку в целом они соответствуют гендерному распределению «мужских» и «женских» ролей, «мужских» и «женских» сфер.

Способы разрешения конфликтных ситуаций. Ответы мужской и женской группы показывают, что мужчины чаще указывают на участие руководства в разрешении конфликтов, а женщины чаще – на самостоятельное разрешение, замалчивание конфликта. Иными словами, мужчины склонны привлекать руководство, а женщины, напротив, другие способы, вплоть до замалчивания, но без привлечения руководства. Данное распределение отражает наличие гендерных представлений. Мужчинам важно взаимодействовать с руководителем не только для разрешения конфликтов, но и для признания их компетентности, оценки их профессиональности. Женщины не испытывают такой необходимости. Кроме этого, руководитель расценивается ими как сила давления. И последнее, женщины привыкли разбираться самостоятельно в сетях социальных отношений.

Для того, чтобы в эмпирическом исследовании проверить те или иные теоретические закономерности или выявить новые нужен, с одной стороны, хороший инструментарий исследования. А с другой стороны, комплекс методов обработки результатов (корреляционный анализ, факторный анализ, регрессионный анализ и т.д.). Занимаясь гендерной проблематикой более десяти лет, автор неоднократно выявлял некоторые имплицитные особенности именно при использовании корреляционного анализа.

Так, в исследовании, проведенном нами в организациях малого бизнеса г.Новосибирска в 2008-2009 г.г., о котором речь шла выше, были изучены многие аспекты, в том числе и такие, как удовлетворенность жизнью, возможность раскрыть свой внутренний потенциал. На прямой вопрос о том, удовлетворены ли респонденты собственной жизнью, большинство ответили положительно. На второй прямой вопрос о том, существует ли возможность раскрыть свой внутренний потенциал опрошенные также преимущественно ответили положительно.

Однако нами были получены несколько иные результаты при использовании корреляционного анализа (корреляция Спирмена). Для осуществления корреляционного анализа вся выборочная совокупность была сгруппирована по полу и возрасту. Возрастные интервалы включали 3 группы респондентов: до 30 лет, от 30 до 39 лет, от 40 до 49 лет. Группы респондентов в возрасте от 50 до 59 лет, а также 60 и свыше лет не подвергались корреляционному анализу в виду малой численности. В силу ограниченности в статье мы приведем лишь некоторые результаты корреляционного анализа.

Удовлетворенность жизнью и возможность раскрыть внутренний потенциал выступили индикаторами, по отношению к которым устанавливалась корреляционная связь с такими переменными, как оценка будущего, пол руководителя.

Результаты исследования показали, что у женщин в возрасте от 30 до 39 лет наблюдается слабая отрицательная корреляция между удовлетворенностью и оценкой будущего, связанного с беспокойством за него (r=-0,165, N=184, ρ=0,05). Подтверждает эти данные для женщин от 30 до 39 лет и другая корреляция между удовлетворенностью и оценкой неясного будущего из-за постоянной конкуренции с другими: r =-0,186, N=184, ρ=0,05. Таким образом, у женщин в возрасте от 30 до 39 лет оценка будущего снижает удовлетворенность жизнью. У мужчин такие корреляции отсутствуют. В данном случае можно говорить о скрытом проявлении гендера, которое состоит в том, что именно женская группа испытывает тревожность за свое будущее.

Что касается корреляций, связанных с полом руководителя, то мы получили следующие результаты. Для мужчин в возрасте до 30 лет имеется слабая положительная связь между удовлетворенностью и тем, что основные руководящие должности занимают мужчины: r=0,162, N=258, ρ=0,01. У мужчин в возрасте от 30 до 39 лет обнаружена слабая отрицательная связь между удовлетворенностью и женщинами-руководителями: r=-0,229, N=85, ρ=0,05. Прямо противоположная картина у мужчин в возрасте 40-49 лет. Здесь присутствует слабая корреляция между удовлетворенностью, возможностью раскрыть потенциал и тем, что руководителями являются женщины: r=0,250, N=88, ρ=0,05 и r=0,378, N=88, ρ=0,01. Для этой же группы отмечается слабая корреляционная зависимость между удовлетворенностью и мужским руководством: r=0,260, N=90, ρ=0,05.

Женщины в возрасте до 30 лет показывают наличие отрицательной связи между тем, что руководителем является мужчина и возможностью раскрыть потенциал, а также удовлетворенностью: r=-0,90, N=502, ρ=0,05 в первом случае, r=-0,110, N=501, ρ=0,05 во втором случае. Как видим, наиболее сильная отрицательная корреляция наблюдается между мужским руководством и возможностью раскрыть потенциал. И в то же время присутствуют положительные корреляционные связи, когда руководителем является женщина: r=0,166, N=498, ρ=0,01 и r=0,117, N=497, ρ=0,01.

Женщины старше 30 лет показывают положительные корреляционные зависимости, связанные с мужским руководством. Так, женщины в возрасте от 30 до 39 лет лучше раскрывают свой потенциал при мужчине-руководителе: r=0,196, N=177, ρ=0,01. А у женщин 40-49 лет возрастает удовлетворенность в случае мужского руководства: r=0,306, N=107, ρ=0,01. Интересно, что эта же группа женщин демонстрирует наличие слабой отрицательной корреляции между возможностью раскрыть свой потенциал и женским руководством: r=-0,197, N=111, ρ=0,05.

Исследование связи переменных «возможность раскрыть внутренний потенциал» и мужское руководство показывает, что две группы женщин обнаруживают прямо противоположные результаты. В данном случае мы имеем дело с замаскированным проявлением гендера. Дело в том, что для женщин до 30 лет не представляется полноценной возможности раскрыть свой потенциал. Причина этого кроится в большей требовательности мужчин-руководителей к молодым женщинам и восприятие их как не вполне профессионального работника. А вот женщины следующей возрастной группы (30-39 лет) могут более активно самореализовываться при мужском руководстве, поскольку они в некоторой мере уже смогли доказать свою профессиональную состоятельность. Гендер, на наш взгляд, присутствует и в случае, когда женщины в возрасте 40-49 лет отрицательно оценивают свои возможности раскрыть потенциал при женщине-руководителе. Между женщинами негласно развиваются конкурентные отношения за лидерство.

Как видим, влияние гендера столь замаскировано, что интерпретировать результаты представляется возможным лишь при использовании корреляционного анализа.

Приведем еще один пример, выявляющий высокие эвристические возможности корреляционного анализа. В 2011 году нами осуществлен совместный российско-белорусский научно-исследовательский проект по изучению семейных ценностей студентов. С белорусской стороны проект возглавляла И.В.Лашук, кандидат социологических наук, заведующая сектором культурных инноваций «Института социологии Национальной Академии наук Беларуси». Выборочная совокупность формировалась в две ступени: на первой ступени осуществлялся простой случайный отбор вузов города, на второй – стратифицированный отбор. В качестве страты выступал институт как структурное подразделение вуза. Всего в опросе приняли участие по 7 вузов с каждой из сторон. Выборочная совокупность в Новосибирске составила 561 респондент, в Минске – 507 респондентов.

Мы предложили ответить респондентам на вопрос: «Как бы Вы ответили на вопрос, ради чего Вы живете?». В качестве вариантов ответов были предложены 22 ценности. Значимыми были названы следующие ценности: любовь: М – 61,8%, Ж – 76,9% (Новосибирск), М – 54,0%, Ж – 75,2% (Минск), семья: М – 58,0%, Ж – 79,9% (Новосибирск), М – 50,0%, Ж – 67,8% (Минск), дети: М – 50,0%, Ж – 56,5% (Новосибирск), М – 48,0%, Ж – 57,3% (Минск). За ними следуют самореализация: М – 51,1%, Ж – 66,6% (Новосибирск), Ж – 53,1% (Минск), знание, познание мира, людей, образование: М – 42,4%, Ж – 47,8% (Новосибирск), Ж – 47,2% (Минск), интересная работа: М – 43,1%, Ж – 43,1% (Новосибирск), Ж – 42,0% (Минск). Молодые люди называют также дружбу (46,2% и 39,0% соответственно).

На основании полученных данных можно условно выделить две группы семейных ценностей – ценности первого порядка и ценности второго порядка. К ценностям первого порядка относятся собственно семейные ценности – семья, любовь, дети. К ценностям второго порядка принадлежат те, которые формируются в семье и касаются внутреннего и внешнего мира человека. Именно семья способствует формированию представлений о значимости для человека самореализации, познания самого себя и окружающего мира, образования, интересной работы и дружбы.

Как ценности первого порядка, так и ценности второго порядка имеют тесную корреляцию внутри и корреляцию друг с другом. Использование корреляционного анализа с использованием коэффициента корреляции Пирсона позволило установить указанные связи. В качестве приведем результаты по новосибирской выборке.

Мы обнаружили у молодых людей наличие слабой корреляционной связи между такими переменными, как «дети» и «семья» (r=0,402, N=262, ρ=0,05), «дети» и «любовь» (r=0,204, N=262, ρ=0,05), «дети» и «дружба» (r=0,176, N=262, ρ=0,05), «дружба» и «любовь» (r=0,176, N=262, ρ=0,05), «любовь» и «семья» (r=0,271, N=262, ρ=0,05), «знание, познание мира, людей, образование» и «интересная работа» (r=0,127, N=262, ρ=0,01), «знание, познание мира, людей, образование» и «самореализация» (r=0,235, N=262, ρ=0,05), «интересная работа» и «любовь» (r=0,145, N=262, ρ=0,01), «интересная работа» и «семья» (r=0,132, N=262, ρ=0,01), «интересная работа» и «самореализация» (r=0,188, N=262, ρ=0,05).

Как видим, имеются достаточно интересные корреляции, как, например, связь между семьей и интересной работой, интересной работой и любовью, детьми и дружбой.

В группе девушек корреляционные связи отличаются от таковых же в группе молодых людей. Так, очевидно наличие слабой корреляционной связи между такими переменными: «дети» и «любовь» (r=0,208, N=299, ρ=0,05), «дети» и «семья» (r=0,285, N=299, ρ=0,05), «дружба» и «любовь» (r=0,160, N=299, ρ=0,05), «знание, познание мира, людей, образование» и «интересная работа» (r=0,166, N=299, ρ=0,05).

Обращает на себя внимание то, что в группе девушек отсутствуют такие корреляции, как «знание, познание мира, людей, образование» и «самореализация», «интересная работа» и «любовь», «интересная работа» и «семья», «интересная работа» и «самореализация». Полученные результаты, на наш взгляд, имплицитно свидетельствуют о влиянии гендера в группе девушек. Большинство опрошенных респонденток оказались незамужними и не имеющими детей. На этом этапе их жизненного пути гендерные стереотипы оказываются наиболее довлеющими. Именно по этой причине в группе девушек мы не наблюдаем корреляции между, например, интересной работой и семьей, интересной работой и любовью. Гендерные стереотипы дихотомизируют в отношении женщин эти сферы, что и подтверждается в исследовании. А у молодых людей этого не наблюдается.

Итак, приведенные два примера показывают возможность выявления некоторых особенностей, которые оказываются скрытыми при анализе данных без применения корреляционного анализа. Правда, говоря о достоинствах и эвристических возможностях рассматриваемого нами метода, стоит указать и на ограничения. К числу таковых относится, например, недостаточная теоретическая проработанность исследуемого явления. Лишь занимаясь длительное время той или иной тематикой, исследователь накапливает обширную теорию и методологию, которые впоследствии могут помочь объяснить полученные результаты. В качестве ограничений применения корреляционного анализа стоит указать также отсутствие системного подхода в исследовании, которое может привести к установлению корреляций, не отвечающих критерию научности. Однако при соблюдении процедуры исследования социолог может получить совершенно новые результаты, способные послужить приращению теоретического уровня социологии и развитию той или иной отраслевой социологии.

Заключение

Исследование гендерной проблематики, как мы уже указывали, является весьма актуальным. Это продиктовано тем, что мужчины и женщины не могут в полной мере осуществлять свои индивидуальные и социальные субъектности в силу влияния гендерного фактора. С одной стороны, гендер в большей мере оказывает негативное влияние на жизнь женщины, но с другой стороны, он отрицательно сказывается и на жизнедеятельности мужчины. Однако эти имплицитные особенности гендерного фактора практически исключаются из внимания и многих исследователей.

Пол относится к тем категориям, в которых природное тесно переплетено с социальным. Мужчина и женщина выступают в реальной жизни как представители социально- демографических групп. Особенности существования этих групп обусловлены, с одной стороны, принадлежностью к своему природному полу, но с другой стороны, совокупностью социальных норм, регулирующих поведение членов группы. Мужчины и женщины, осознавая себя таковыми, репрезентируют полоспецифическое поведение.

Однако недостаточно учитывать лишь полоспецифический аспект. Важно понять особенности мужской и женской жизни с другой точки зрения – с гендерной. Именно гендерный подход позволят нам понять, почему мужчины, имея явно приоритетное положение во многих сферах жизни, чаще подвержены риску сердечно-сосудистых и иных заболеваний, почему женщины, несмотря на глобальные перемены в обществе, по-прежнему с трудом продвигаются в карьере, и с какими последствиями из-за этого они сталкиваются.

Важно подчеркнуть, что исследование гендерной проблематики в теоретическом и эмпирическом аспектах должно сопровождаться применением комплекса методов для вскрытия имплицитных особенностей влияния гендера. Стоит сказать, что корреляционный анализ относится к числу методов, помогающих раскрыть многие неочевидные проблемы, в том числе самореализации и удовлетворенности.

В целом же хотелось бы еще раз указать на важность изучения гендера и разного рода последствий, связанных с его влиянием. Такие исследования необходимо сопровождать обширной просветительской работой для того, чтобы каждый человек, вне зависимости от пола, мог сознательно влиять на возможность реализации своей социальной и индивидуальной субъектности.

 

Литература:

1. Барчунова Т.В. «Эгоистичный гендер», или Воспроизводство гендерной асимметрии в гендерных исследованиях. - ОНС. - 2002. - № 5. - С. 180-191.

2. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.

3. Воронина О.А. Социокультурные детерминанты развития гендерной теории в России и на Западе. - ОНС. 2000. - № 4. - С. 9-20.

4. Воронина О.А. Введение в гендерные исследования (тезисное изложение лекции). Материалы Первой Рос. лет. шк. по жен. и генд. исслед. «Валдай-96». - М., 1997. - С. 29-34.

5. Здравомыслова Е.А. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России. Материалы Первой Рос. лет. шк. по жен. и генд. иссед. «Валдай –96». - М., 1997. - С. 84-89.

6. Здравомыслова Е.А. Социальное конструирование гендера. - Социологический журнал. - 1998. - № 3-4. - С. 171-182.

7. Здравомыслова Е.А. Социология гендерных отношений и гендерный подход в социологии. - Социс. - 2000. - № 11. - С. 15-24.

8. Ильиных С.А. Гендерная концепция организационной культуры: Монография. – Новосибирск: НГУЭУ, 2009. – 236 с.

9. Клецина И.С. Психология гендерных отношений: Теория и практика. - СПб.: Алетейя, 2004. - 408 с.

10. Стереотип социальный: Слов.Ст. Большой энциклопедический словарь. - СПб.: «Норинт», 1997. - С. 1150.

11. Фролов С.С. Социология. - М.: Гардарики, 2000. - 344 с.

12. Уэст К. Зиммерман Д. Создание гендера //Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е.Здравомысловой, А.Темкиной. СПб., 2000.

13. Garfinkel H. Studies in ethnomethodology. Englewood cliffs / H. Garfinkel. – N.Y.: 1967.

14. Goffman E. Gender display / E. Goffman // Studies in the antropology оf visual cmmunication. – 1996. – Vol 3. – P.69-77